Эпоха викингов, часть II

Продолжаем публиковать серию статей про викингов, изменивших историю Европы в раннем средневековье.  Первая часть здесь.

Начало экспансии

Монастырь на острове Линдисфарн был основан в первой половине VII века святым Айданом по личной просьбе короля Нортумбрии Освальда. Полтора столетия обитель была главным центром христианизации в Северной Англии и островком спокойствия в бушующем море конфликтов между Мерсией и Нортумбрией, англосаксами и бриттами.

Для принявших христианство обитателей англосаксонских королевств монастыри были сакральным местом, центрами грамотности и хранилищами мудрости греков, римлян и христианских богословов. Это давало возможность монахам чувствовать себя в относительной безопасности, насколько это было возможно в то жестокое время. Но чувство безопасности оказалось ложным.

Остатки монастыря Линдисфарн

8 июня 793 года монастырь был разорен вооруженными людьми, которые похитили серебряные и золотые вещи, часть монахов убили, а других увезли с собой. Согласно «Англосаксонской хронике» этому событию предшествовали многочисленные знамения, предвещавшие беду: «В этот год случилось ужасное предзнаменование над землей нортумбрийцев, вселив скорбь в людей: это были огромные полотнища света, проносившиеся по воздуху, и вихри, и огненные драконы летали по небу. За этими страшными знаками последовал великий голод, и вскоре после него набег язычников принес печальное опустошение в церкви божьей на Святом Острове, после грабежа и убийств».

Это был не первый случай, когда корабли скандинавов приставали к британским берегам, но именно этот набег произвел шокирующее впечатление на христиан. С момента нападения на Линдисфарн прибрежные районы Британии и Ирландии, а вскоре Франции и Германии непрерывно подвергались нападениям приплывавших на своих длинных кораблях северян.

Походы викингов в Западной Европе

Этих воинов во Франции называли норманнами (буквально – северные люди), в Англии – датчанами. По словам немецкого хрониста Адама Бременского, жители немецких земель называли скандинавских грабителей аскеманами (ясеневые люди), в то время как у себя на родине они стали известны как викинги.

Хотя само слово в форме wiking, wikingas впервые употребляется еще в VII столетии в англосаксонской поэме «Видсид», повсеместным оно становится, видимо, начиная с конца VIII века. В свою очередь этимология уже более сотни лет является предметом научной дискуссии. Слово предлагалось производить от области Викен в Норвегии или от vik – бухта, залив. Сегодня чаще всего приводится версия Ф. Аскеберга, в рамках которой слово викинг производится от глагола vikja – уходить, поворачиваться. Соответственно, викингом называли человека ушедшего, покинувшего свой дом и родную землю. Это в полной мере соответствует тому, что из себя представляло движение викингов в реальности.

Хотя в глазах христианских хронистов нашествие северян было наказанием за грехи мирян, у походов викингов были объективные причины, связанные с развитием самого скандинавского общества. Главным фактором, приведшим в подобное движение сотни и тысячи мужчин, было упомянутое выше динамичное развитие общества в предыдущие столетия. Сама система «одаля», в рамках которой все население было разбросано по изолированным хуторам, окруженным пастбищами, лугами и охотничьими угодьями, в условиях роста населения со временем неизбежно создавала дефицит свободного пространства. Это привело к активной внутренней колонизации, начавшейся еще в раннем средневековье.

Процесс освоения жителями Швеции и Норвегии пустынных территорий продолжался вплоть до начала XX столетия. Судьба одного из таких покорителей бескрайних лесных просторов была показана Кнутом Гамсуном в романе «Плоды земли», за который писатель получил Нобелевскую премию по литературе в 1920 году. Итак, накануне эпохи викингов шло активное хозяйственное освоение прежде безлюдных районов в глубине полуострова. Но здесь вступал в силу природно-географический фактор, а именно – нехватка пригодной для ведения сельского хозяйства земли, особенно в Норвегии. Это ограничивало потенциал внутренней колонизации и вынуждало беднейшую часть крестьянства искать возможности для миграции за пределы полуострова.

Выжигание леса. Картина Ээро Ярнефельта

Хотя «одаль» был коллективной собственностью, и право на него имели все кровные родственники, «главный двор» доставался старшему сыну. Это подталкивало младших сыновей бондов к решению покинуть отчий дом и отправиться на поиски лучшей доли. Похожие ситуации имели место и в семьях местных конунгов, правивших отдельными фюльками/ландами. В силу этого именно безземельные младшие сыновья, известные в источниках как дренги (drengr) составляли костяк дружин викингов.

Ирония ситуации в том, что, будучи порождением существующей социальной структуры, дружины викингов в дальнейшем сыграют огромную роль в ее трансформации. Походам викингов способствовало и развитие торговли, ближе знакомившее северных германцев с английскими, немецкими и французскими землями. Скандинавы быстро оценили как богатство своих южных соседей, так и их относительную слабость, связанную с центробежными тенденциями в империи Каролингов и раздробленностью англосаксонских королевств.

Плавания викингов невозможно представить без одного из главных символов эпохи – длинных кораблей, или драккаров. Их конструктивные особенности прекрасно известны благодаря целому ряду находок самих судов, среди которых особое место занимают корабли из Гокстада и Усеберга, выставленные ныне в Музее кораблей викингов (Осло). В кормовой части раскопанного крестьянином в 1904 году усебергского корабля были обнаружены скелеты двух женщин, многочисленный инвентарь, повозка, сани, кровать, останки лошадей и собак. В одной из женщин видят королеву Асу, а погребенный в гокстадском корабле мужчина по некоторым предположениям мог быть Олавом Гейрстадом – конунгом из норвежской ветви династии Инглингов.

Эти датируемые IX веком суда уже в полной мере демонстрируют особенности кораблей викингов – составная мачта с прямым парусом, два ряда весел (всего 10-15 пар) и киль со шпангоутом, делавший корабль устойчивым даже перед сильными ударами волн. Малая осадка «драккара» делала его многофункциональным судном – он мог быть с успехом использован как в плавании через океан, так и при движении по рекам. Все найденные корабли были приблизительно одинаковой длины (20-25 метров) и ширины (от 4,5 до 5,5 метров). Экипаж корабля составлял дружину «морского конунга» – автономную боевую единицу.

Корабль из Осеберга. Музей кораблей викингов, Осло

В первые десятилетия IX века нападения совершались сравнительно небольшими силами. Но на фоне сложившейся в Европе обстановки и эти набеги представляли огромную опасность. Взошедший на трон после смерти Карла Великого его сын Людовик Святой еще мог поддерживать целостность империи своего отца. Но наметившийся уже в последние годы жизни Людовика конфликт между его сыновьями в конечном итоге привел к расколу единого государства на три части. Вкупе с усиливающимся своеволием графов и герцогов у королей оставалось все меньше возможностей для поддержания порядка и защиты побережья.

В Ирландии,архаичное общество было еще очень далеко от создания эффективной управленческой структуры, становясь в силу этого идеальной мишенью для безжалостных атак. В опасности оказывались и языческие земли в Восточной Европе – Прибалтика, прибрежные районы Финляндии и связанные с Балтикой речной сетью просторы будущей Руси. В начале IX столетия норвежцы начинают регулярно зимовать в северо-восточных районах Ирландии, донимая обитателей острова набегами.

Ирландский хронист с горечью писал о страданиях своих соплеменников: «Море извергло на Эрин потоки чужеземцев. Не осталось ни одного залива, ни одной пристани, ни единого укрепления, укрытия, бурга, который не был бы наводнен викингами и пиратами». Постепенно укрепления викингов начинали превращаться в торгово-ремесленные фактории, на базе которых вырастет ряд ныне существующих городов – Дублин, Уэкфорд, Лимерик.

Уже в этом проявляется «многоликость» скандинавов на чужбине. Будучи в глазах своих жертв грабителями и пиратами, викинги могли при необходимости очень быстро превращаться в торговцев, колонистов или путешественников. На континенте в это же время атаке датчан подвергаются прибрежные районы державы франков. Конунг Годфред, сумевший подчинить своей власти Зеландию и Ютландию, разгромил славянское племя ободритов и предал огню и мечу все побережье Фрисландии.

Набег викингов. Иллюстрация из журнала издательства Osprey

Опасаясь ответного наступления Карла Великого, датский конунг повелел выкопать знаменитый датский вал (Dannevirke), отделивший Ютландский полуостров от владений франков. Но в 810 году Годфред стал жертвой своих приближенных, и на долгое время датчане лишились единого вождя. Воспользовавшись этим, Людовик Святой смог перейти в контрнаступление и на время заставить северян умерить свой пыл. Более того,  Харольд Клак признал власть французского короля над собой. К первой половине IX столетия относятся и первые попытки христианизации скандинавов. Значение этих попыток в полной мере осознавалось епископами в Северной Германии, паства которых сильнее прочих страдала от набегов язычников.

В написанном в 70-е годы IX века гамбургским епископом Римбертом «Житии Ансгара» повествуется о попытках учителя самого Римберта крестить северян. Ансгару удалось добиться постройки церкви в Хедебю, после чего он решил отправиться в совсем дикие и неизведанные для христиан края – в Среднюю Швецию. Конечной целью путешествия миссионера была Бирка, но на пути к ней его поджидало множество опасностей. Атакованный викингами корабль затонул, а вместе с ним и все взятые в путешествие книги.

Добравшись до города, Ансгар сумел наладить контакт с конунгом Бьерном, разрешившим построить здесь церковь. По возвращению Ансгара ждала похвала от Людовика и сан гамбургского епископа. Но вскоре набеги возобновились с новой силой. В 833 году данами был разграблен Дорестад – крупнейший торговый центр на фризском побережье Северного моря. Набеги викингов, обмеление и заиление Старого Рейна привели к упадку города.

Дальше становилось лишь хуже. В 40-е годы IX столетия викинги последовательно разоряют Квентовик, Нант, Гамбург. По Рейну, Сене, Маасу, Шельде свободно курсировали корабли викингов, и никто не мог их остановить. Весной 845 года, согласно Бертинским анналам, огромный флот из 120 кораблей подходит к Парижу и в пасхальный день 28 марта захватывает город. Король Карл Лысый был вынужден заплатить огромную контрибуцию – 7 тысяч фунтов серебра. Руководство этим успешным походом приписывается конунгу Рагнару Лодброку.

Однако дело было не только в грабеже. В своих атаках на торговые центры скандинавы преследуют и более изощренные цели, например, перенаправить торговые пути в циркумбалтийский регион. Как в Скандинавии, так и на южном побережье Балтийского моря, в землях славян и прусов начинается формирование торгово-ремесленных центров.

Торговые пути раннесредневековой Европы. «Славяне и скандинавы», М., 1985

Возникший на юге Ютландского полуострова Хедебю (Хайтабу – букв. «город язычников») в верховьях реки Шлей занимал исключительно выгодное положение. По реке купцы попадали из Балтики в Хедебю, а затем волоком шли до реки Трене, впадающей в Северное море. Это позволяло избежать путешествия по узким проливам Скагеррак и Каттегат, где в любой момент можно было нарваться на пиратов.

На востоке Скандинавского полуострова ключевую роль играла Бирка. Расположенный на острове Бьоркё (озеро Меларен) торговый центр был напрямую связан с восточной частью Балтийского моря. Прекрасно изученный некрополь Бирки – около 2 тысяч погребений – дал огромный массив информации о связях Средней Швеции с другими землями. Многочисленные клады с арабскими дирхемами указывают на активное функционирование волго-балтийского пути и тесные торговые связи с арабским миром.

Важное уже в силу своего географического положения место в торговых связях востока и запада Европы занимал Готланд. Крупнейшим ремесленным центром здесь был Павикен, а находки на рассеянных по острову хуторах многочисленных кладов с дирхемами свидетельствуют о сильной вовлеченности местных бондов в торговые операции. Концентрация кладов здесь такова, что по общему количеству найденных восточных монет Готланд опережает Данию и Норвегию вместе взятые. В последней не сложилось центра, схожего с Биркой и Хедебю – Каупанг уступал им как по размерам и населению, так и по интенсивности торговых операций.

На южном берегу Балтики, в славянских и балтских землях также сложился ряд «торговых эмпориев» – Волин в устье Одера, Ральсвик на Рюгене, а также Кауп и Трусо в прусских землях. У всех этих «виков» есть ряд схожих особенностей: удаленность от крупных племенных поселений и полиэтничный состав обитателей, отсутствие серьезных укреплений и сравнительно небольшая численность населения, тесно связанного с торговлей и ремеслом.

После расцвета в IX – первой половине X века торговые эмпории быстро приходят в упадок. Это было связано как с упадком волго-балтийского и днепровского торговых путей, так и с усилением королевской власти, заинтересованной в основании новых и подконтрольных ей городских центров.

В качестве заметной статьи экспорта как скандинавов, так и их славянских соседей выступали меха, пользовавшиеся спросом и в Западной Европе, и в мусульманском мире. Еще стоит отметить янтарь, активно добываемый в широкой приморской полосе, моржовую кость, а также железную руду из Средней Швеции и посуду из норвежского жировика.

Особое место занимала работорговля. В арабские земли поступало огромное количество европейских рабов, носивших собирательное имя «сакалиба», что указывает на преобладание среди них славян — как балтийских, так и восточных. Активнейшую роль в работорговле, по всей видимости, играли как сами жители Балтийского региона, так и еврейские купцы «рахдониты», зачастую бывшие подданными европейских монархов.

Наконец, трудно представить эпоху викингов без еще одного ее символа – мечей. Наиболее распространенным и востребованным типом мечей были так называемые «франкские мечи», или каролинги. Первоначально центры производства этих двухлезвийных клинков концентрировалось в области Рейна, в границах империи Карла Великого. На сами клинки часто наносились клейма сделавших их мастеров. Так сквозь тысячелетие до нас дошло имя мастера, а возможно и целого семейного клана франкских кузнецов – Ulfberht. По всей видимости, именно скандинавы играли ключевую роль в обороте «каролингов». Во всяком случае, именно в Скандинавии обнаружено большинство франкских мечей; в одной лишь Норвегии около 2500. Это позволило норвежскому археологу Яну Петерсону разработать их подробнейшую типологию.

Мечи из Музея викингов, Хедебю, земля Шлезвиг-Гольштейн

Между тем набеги продолжаются, а их география становится все шире. В 844 году скандинавы атакуют арабские владения на юге Испании. Ибн-ал-Кутия оставил описание этого набега огнепоклонников (ал-Маджус) из народа ар-Рус на Андалусию. В 859 году целый флот, отплывший от берегов Ирландии, курсировал вдоль побережья Испании, Марокко и Балеарских островов. Годом позже конунг Хастинг разграбил Пизу, а также городок Луна, который, согласно легенде, он ошибочно принял за Рим.

Однако гораздо больше от нашествия страдали земли, находившиеся в непосредственной близости от Скандинавии. Французский монах Эрментариус из Нормонтье описывает страдания, выпавшие на долю его соотечественников: «»Число кораблей растет. Бесконечный поток викингских полчищ не иссякает. Повсеместно христиане становятся жертвами убийц, повсюду пожары и грабежи. Викинги сокрушают все на своем пути. Никто не в силах остановить их. Они захватили Бордо, Перигё, Лимож, Ангулем и Тулузу. Анжер, Тур и Орлеан они сравняли с землей. Бесчисленная их флотилия плывет вверх по Сене, по всей стране вершится зло. Руан разрушен, разграблен и сожжен. Захвачен Париж, Бове и Мийо, крепость Мелён сравнена с землей, осажден Шартр, Эврё и Байё разграблены. Все города осаждены».

Норвежцы и датчане фактически поселились в Северной Франции, полностью контролируя устье Луары. В Британии датчане в 851 году обустраивают лагерь на острове Таннет у побережья Кента, создав плацдарм для решительного наступления на англосаксонские королевства. В том же году огромная эскадра входит в устье Темзы и, не встречая серьезного сопротивления, разоряет Лондон и Кентербери. Однако на обратном пути викинги были атакованы королем Уэссекса Этельвульфом и потерпели полное поражение, понеся, согласно «Англосаксонской хронике», «наибольшие потери, из тех, о которых мы слышали когда-либо до сего дня».

С этого момента именно короли Уэссекса становятся лидерами «англосаксонской реконкисты». Однако до избавления Британии от норманнов еще очень далеко. Набеги скандинавов постепенно меняют свою форму. Берега христианских королевств подвергаются скоординированным атакам целых флотов из десятков кораблей, что указывает на появление действительно авторитетных «морских конунгов», способных вести в бой целые армии.

Конунг. Иллюстрация из журнала издательства Osprey

Продолжение следует…