EN
Танки-колоссы спровоцировали приказ Гитлера «Стоп»
Контрнаступление союзников в мае 1940-го привело к «кризису у Арраса». Лишь с трудом вермахту удалось остановить британские танки. Шокированный Гитлер отдал приказ, имевший далеко идущие последствия.
В отчете о прошедшем дне 7-й танковой дивизии не предпринимались попытки что-либо скрыть: «Против тяжелых танков англичан мощи собственных противотанковых пушек даже на близком расстоянии недостаточно. Созданные с их помощью оборонительные фронты прорываются противником, орудия расстреливаются или давятся, условия по большей части убийственные». То, как переживали ситуацию до сих пор уверенные в победе немецкие солдаты, доказывает сообщение по радио с передней линии фронта: «Сильная танковая атака со стороны Арраса. На помощь, на помощь!»
21 мая 1940 года Эрвин Роммель (Erwin Rommel) пережил свое Ватерлоо. После того как его 7-й танковой дивизии 13 мая удалось первым броском перейти французскую линию обороны на Маасе, для него больше не существовало препятствий. Неутомимо он гнал своих людей на запад, в направлении Ла-Манша, разрозненные французские войска, осмеливавшиеся встать у него на пути, скоро заговорили о «дивизии-призраке», которая продвигалась вперед с невообразимой быстротой.
Восемью днями позже надвинулась катастрофа. 88 британских боевых танков предприняли контрнаступление под Аррасом (Северная Франция). 16 из них были типа «Марк II Матильда»; колоссы, весившие 26,5 тонн, чья броня была до 8 см толщиной, от которой просто отлетали снаряды немецких танков и противотанковых пушек. Чудовища прорывали многочисленные оборонительные линии немцев, давили огневые позиции и, в конце концов, повергли в настоящую панику части дивизии СС «Мертвая голова». Хотя наступление в конце концов и было отбито, оно наглядно продемонстрировало недостатки вооружений, с которым Гитлер и его сторонники развязали борьбу за мировое господство. А бои при Аррасе оказали решающее влияние на отдание приказа, которому было суждено коренным образом повлиять на дальнейший ход войны.
Дивизия Роммеля была частью танковой армии, с помощью которой вермахт в 1940 году намеревался исправить ошибки, совершенные в 1914 году. Вместо того чтобы — как было запланировано первоначально — снова двинуться через Бельгию (и Нидерланды) во Францию, Гитлер применил план своего генерала Эриха фон Манштейна (Erich von Manstein), который стал известен как «Удар серпа». Следуя ему, основная группировка должна была продвигаться через Арденны, у Седана перейти Маас и оттуда ринуться на северо-запад.
Для немецких подразделений, которые до того вроде бы перешли границу на севере, была, напротив, задумана задача изобразить наступление широким фронтом, чтобы тем самым связать союзнические армии. И действительно, французско-британский план войны предусматривал в случае немецкого наступления выдвинуться в Бельгию, чтобы остановить и разбить вермахт на реке Диль.
Имея свыше 41 000 транспортных средств, среди которых 1222 боевых танка, так называемая группа Клейста (Kleist) являлась крупнейшим моторизированным соединением, когда-либо участвующим в битве. Уже 14 мая пять танковых и три моторизированных дивизии пересекли Арденны и перешли Маас. Их правый фланг прикрывал танковый корпус генерала Германа Хота (Hermann Hoth), к которому также относилась дивизия Роммеля.
Лишь постепенно до командования союзников начало доходить, что основное направление немецкого наступления не на севере, а на западе. Поскольку германские пехотные дивизии не могли поспевать за быстрым продвижением танков и их моторизированного сопровождения, между ними скоро образовался коридор шириной десятки километров.
В то время как французские генералы уже считали битву проигранной, британский премьер-министр Уинстон Черчилль (Winston Churchill) увидел шанс. 19 мая он настойчивыми словами призвал к действию командующего союзной армией Мориса Гамелена (Maurice Gameline): «Черепаха слишком далеко высунула голову из панциря. Пройдет несколько дней, прежде чем ее туловище достигнет наших коммуникаций. Кажется, мощные удары с севера и юга по этому вытянутому „карману“ могли бы принести неожиданные результаты».
Поскольку Гамелен в тот же день был снят со своего поста и заменен Максимом Вейганом (Maxime Weygand), героем Первой мировой, было потеряно несколько ценных часов, прежде чем союзники смогли перейти от слов к делу. В конце концов, командующий британским экспедиционным корпусом, Джон Горт (John Gort), и командующий союзной группой армий 1, Гастон-Анри Бийот (Gaston-Henri Billotte), договорились о том, что четыре союзнические дивизии и несколько танковых соединений 21 мая пойдут в контрнаступление между Аррасом и Камбре.
План союзных сил имел два слабых места. Французские генералы, которые его реализовывали, были деморализованы. «Никакого плана, никакой мысли о плане, готовы дать себя разбить», — писал британский коллега. А танки единственного крупного соединения, которое еще было в состоянии на подобное, — кавалерийского корпуса генерала Прио (Prioux), — за прошедшие дни настолько растрепали на отстающие пехотные дивизии, что теперь оказалось необычайно трудно собрать воедино достаточное количество танков.
При помощи угрозы при необходимости отдать несогласных генералов под трибунал, наконец, удалось создать французскую танковую дивизию. Их танки «Сомуа» действительно могли бы явиться серьезной угрозой для немецкого противника, однако держались в резерве, вместо того чтобы вместе с британскими танками образовать крупное соединение. Лишний раз тактические принципы руководства танковым подразделением обернулись для командования союзников колоссальным просчетом. В техническом плане их танки существенно превосходили немецкие.
Так, дивизия Роммеля была укомплектована чешскими танками типа 35 (т) и 38 (т). Они были оснащены 3,7-сантиметровой пушкой, которая едва ли представляла угрозу тяжелой британской «Матильде» или французскому «Сомуа». Из 2400 танков вермахта лишь 278 танков типа «VI с их 7,4 сантиметровой короткоствольной пушкой вообще были в состоянии померяться силами с «Сомуа» или еще более тяжелым французским «Шар В 2». 1500 немецких танков были вооружены лишь пулеметами и автоматическими пушками.
Тем, что они все же превзошли 3200 танков союзников, они обязаны тактике, с помощью которых осуществлялось командование ими: они были собраны в мобильные самостоятельные единицы, управляемые по радио и при этом поддерживаемые авиацией, артиллерией и мотопехотой. Танки союзников, напротив, были беспорядочно разбросаны среди пехоты, которую они должны были поддерживать атакой, как в Первую мировую войну.
При Аррасе Роммелю, однако, пришлось организовывать оборону без своих ушедших вперед танков. «Ввиду данной ситуации оправдался принцип „командования сперед“, который немецкое командование применяло, в отличие от союзников», — пишет историк Карл-Хайнц Фризер (Karl-Heinz Frieser) в труде «Легенда блицкрига». Тем самым он, с одной стороны, подавал пример своим начинавшим терять мужество солдатам. С другой, он мог «мгновенно окинуть взором всю ситуацию и немедленно отреагировать».
В то время как его люди еще самоотверженно защищались, он велел создать в тылу блок из тяжелых 8,8-сантиметровых зениток. Им удалось остановить прорывающиеся танки «Матильда». Когда британцы, наконец, отступили, на их соединение обрушились штурмовики люфтваффе. Из 88 британских танков обратно вернулись лишь 28.
«Мало поддержки пехоты, мало поддержки артиллерии, никакой поддержки с воздуха», — так британский военный историк Базиль Лиддел Харт (Basil Liddell Hart) описал причины неудачи наступления, вскрыв тем самым недостатки в командовании союзников.
Однако и для Роммеля «танковое сражение при Аррасе» не было безоблачной победой. Честолюбивый, равно как и эгоцентричный генерал преувеличивал угрожавшую 21 мая опасность, чтобы еще сильней подчеркнуть свои заслуги, — в целом, согласно Фризеру, речь шла о пяти вражеских дивизиях, — то есть он описывал начальству и не в последнюю очередь самому Гитлеру такой потенциал наступления союзников, которого на самом деле не существовало. Уже 22 мая немецкое наступление в направлении Ла-Манша было беспрепятственно продолжено.
Герда фон Рунштедта (Gerd von Rundstedt), командующего группой армий А, которой подчинялся и Роммель, «нельзя было удержать от мысли, что на фланге нависла значительная угроза, и он настаивал на том, чтобы сдерживать танковую группу Клейста», — пишет Фризер. Гитлер смотрел на это так же. Ефрейтор Первой мировой также недооценивал динамику своих быстрых войск. Когда немецкий генеральный штаб проигнорировал возражения Рунштедта, диктатор воспользовался поводом продемонстрировать власть. Это был приказ «Стой», который остановил немецкие танки у Дюнкирхена и тем самым дал возможность эвакуироваться британской экспедиционной армии и остальным войскам союзников.
Так, именно неудавшееся наступление при Аррасе дало шанс спасти британские войска от уничтожения.