После ноябрьских терактов в Париже все службы Бельгии были приведены в режим повышенной готовности. Чиновники, занимающиеся борьбой с терроризмом, понимали, что за нападением на французскую столицу, скорее всего, последует волна терактов в самой Бельгии. Несмотря на это, предотвратить взрывы 22 марта не удалось. Премьер-министр страны Шарль Мишель, говоря о терактах в аэропорту и метро Брюсселя, признал: «Случилось ровно то, чего мы боялись. Теракты застали нас врасплох».

Теракты в Париже были спланированы группой, в которую входили подданные Бельгии. Королевство, где проживает значительное количество мусульман, считается одним из центров европейского исламизма. К примеру, в пересчете на число жителей Бельгия является основным поставщиком иностранных боевиков в Сирию (по данным лондонской организации ICSR, в Сирии воюют 440 бельгийцев, или 40 боевиков на один миллион жителей Бельгии).

Причина такого положения дел — низкий уровень жизни в мусульманских районах (главный пример — район Моленбек, где жили и организаторы парижских терактов: Дэвид Грэм пишет о безработице, низком уровне образования жителей Моленбека, отсутствии базовых государственных услуг, плохую работу полиции).

Потенциальными центрами джихадизма Моленбек и подобные районы считаются еще с 1980-х годов, и нельзя сказать, что власти Бельгии не занимались в них борьбой с экстремизмом. С ноября 2015 года эти мероприятия были усилены — в Моленбеке прошло несколько антитеррористических рейдов, в которых были задействованы до тысячи сотрудников правоохранительных органов. Поймать Салеха Абдеслама — единственного оставшегося в живых предполагаемого организатора парижских терактов — удалось только в марте следующего года, когда полицейские устроили новый рейд в одном из домов, где в прошлом проживал Абдеслам.

Задержание подозреваемого в ходе рейда в брюссельском районе Моленбек. 18 марта 2016 года Фото: VTM / AP / Scanpix

Не успели бельгийские власти сообщить о поимке преступника и заверить, что тот согласился сотрудничать со следствием, как два теракта произошли в Брюсселе.

Как пишет Дэвид Грэм, бельгийские спецслужбы по сравнению с подобными организациями в других европейских странах слишком малочисленны. На предотвращение терактов страна смогла выделить несколько сотен специалистов, которые в течение четырех с половиной месяцев следили за потенциальными преступниками; практически все полицейские детективы и следователи были брошены на борьбу с экстремизмом. Руководители служб на условиях анонимности жаловались, что все это время работали на пределе сил. Однако главная проблема Бельгии — не кадровая.

Бельгия как страна — во многом искусственное образование. Центральное правительство в стране исключительно слабое, власть сосредоточена в регионах, где проживает франкофонное и фламандскоговорящее население. Этнические и языковые барьеры очень сильно затрудняют коммуникацию между различными службами. При этом купить огнестрельное оружие в Бельгии проще, чем в большинстве западноевропейских стран.

Другая проблема связана с тем, что на фоне Шенгенской системы, которая позволяет свободно перемещаться внутри европейских государств, силовые структуры этих стран фактически не сотрудничают друг с другом. К примеру, несколько членов группы, устроившей теракты в Париже, в разное время допрашивались бельгийской полицией по подозрению в экстремистской деятельности, однако во Франции об этом никто не знал.

Терроризм эффективен, поскольку позволяет небольшой группе людей сеять страх, а также потому, что полностью искоренить его невозможно даже в условиях полицейского государства. Если террористические группы существуют, то рано или поздно они смогут устроить успешный теракт. Но бельгийское общество оказалось особенно уязвимо — чем и воспользовались джихадисты.

Источник: https://meduza.io/feature/2016/03/24/osobenno-uyazvimoe-obschestvo

Оригинал публикации: http://www.theatlantic.com/international/archive/2016/03/belgium-attacks-isis/474945/