Тень хаоса ложится на Узбекистан?

Смерть президента Узбекистана Ислама Каримова, скончавшегося 2 сентября от кровоизлияния в мозг, подняла вопрос о смене власти в стране.

Расположенный в Центральной Азии Узбекистан занимает стратегическое место в центре Евразии. Его роль в качестве географического, демографического и сельскохозяйственного хаба Среднего Востока делает Узбекистан важным как для региональных игроков, так и для глобальных акторов. А граница с Афганистаном определяет его как важное звено региональной стабильности.

В этом ключе, Узбекистан представляет интерес для России, Запада и других иностранных держав из-за его проблем с радикальным исламизмом.  Растущее присутствие «Исламского государства»*, талибов* и других групп боевиков на севере Афганистана привлекло внимание России и США, которые соперничают за вовлечение Узбекистана в собственные инициативы в области безопасности.

На протяжении всего своего пребывания у власти (со времен Советского союза) Каримов искусно управлял иностранными интересами и влиянием, сохраняя при этом жесткий контроль над разнообразной и разделенной страной.

До сих пор эта стабильность носила в Узбекистане отчетливо авторитарный характер, скрытый за маской демократии. В нынешней ситуации, когда страна оказалась перед выбором нового лидера, будущее Узбекистана выглядит очень туманно.Эффективный механизм преемственности власти, напрямую зависит от клановой системы управления, которую на протяжении многих лет поддерживал Каримов.

Эта система является производной от Узбекского общества, которое, как и большинство обществ стран Центральной Азии, четко разграничено по клановым линиям.

Кланы в Узбекистане не имеют жесткого этнического, религиозного или еще какого-либо ограничения, базой для самоидентификации служит в основном географический признак, а попасть в них могут даже представители других народов – таджики, киргизы, татары.

Самыми мощными и влиятельными на данный момент являются Ташкентский и Самаркандский кланы.

Основа благополучия Самаркандского клана – сельское хозяйство, которое дает заметную часть доходов страны. Зато Ташкентский клан контролирует заметную часть промышленности и финансового сектора.

Ключевой фигурой Самаркандского клана является премьер-министр страны Шавкат Мерзяев, который занимает свою должность с 2003 года. Его оппонентом можно назвать ташкентца, министра финансов Рустама Азимова. Последний, кстати, окончив магистерскую программу в Оксфорде и имея связи среди западных банкиров, считается одним из наиболее прозападных узбекских политиков, в то время как Мерзяев позиционирует себя как традиционалист.

При том и сам Каримов формально является членом Самаркандского клана – но при том на протяжении лет активного правления он делал все возможное, чтобы позиционировать себя „над схваткой”, поскольку явные симпатии к „своим” немедленно дестабилизировали бы систему межклановых сдержек и противовесов. Шеф СНБ Рустам Иноятов также все больше подпадает под влияние этого клана.

В тройку лидеров входил некогда и мощный Ферганский клан, но его влияние было жестоко и последовательно уничтожено самим Каримовым. Их лидеры, в настоящее время не входят в правительство или другие ключевые структуры управления и, не в том положении, чтобы что бы претендовать на власть, хотя более молодые элиты могут попытаться поучаствовать в борьбе за освободившуюся нишу.

Кроме вышеупомянутых, в Узбекистане действуют еще и Бухарский, Хорезмский, Кашкадаринский, Сурхандаринский и Каракалпакский кланы. Но их позиции в центральной власти относительно слабые, поэтому для решения проблем в столице они, как правило, вынуждены прибегать к услугам «ташкентцев» и «самаркандцев». Что, впрочем, не отменяет того факта, что „провинциальные” кланы пользуются немалым влиянием на периферии и в органах местного самоуправления.

Хотя, в последнее время территориальные факторы постепенно размываются и слабеют, уступая место бизнес-интересам и родственным связям.

И вот вся эта сложная полуфеодальная структура, оказалась перед необходимостью определить, кто придет вместо Каримова в случае его смерти.

Если смотреть по персоналиям, то круг лиц, которые могут претендовать на высшую власть в стране, в принципе очерчен. В него входят три человека: премьер-министр Шавкат Мирзияев, первый вице-премьер и министр финансов Рустам Азимов и руководитель Службы национальной безопасности (СНБ) Рустам Иноятов.

Шавкат Мирзияев

Этот триумвират прикрывает три основные направления: безопасность, внутренняя и внешняя политика и экономика.

Однако, если первые двое рассматриваются как публичные фигуры, готовые, баллотируясь на очередных президентских выборах, то Иноятов выступает скорее, как серый кардинал, действующий в альянсе с главой правительства.

В разное время в числе претендентов на президентский пост назывались сама Гульнара Каримова, племянник президента Акбар Абдуллаев, генерал СНБ Шухрат Гулямов и многие менее известные личности, давно сошедшие с политической сцены.

Помимо них, предполагалось, что в дележке властных полномочий может принять участие и Гафур Рахимов, узбекский бизнесмен, которого власти США считают едва ли не главным поставщиком афганского героина в Европу.

Самые высокие шансы возглавить республику имеет, премьер Шавката Мирзияев, однако в Узбекистане его не любят. Он известен крайне несдержанным нравом, а также отсутствием моральных преград на пути к желаемым целям.

Премьера считают «пророссийским политиком», но убедительных свидетельств этому нет.

Он близок не только персонально к Каримову, но и к членам его семьи — обеим дочерям и супруге президента Татьяне Каримовой. С главой СНБ Иноятовым его сближают не только придворные, но и бизнес-интересы.

На сегодня глава СНБ Иноятов контролирует все основные силовые ведомства (МВД и МинОбороны). Кроме того, у главы СНБ имеется и собственная армия, куда входят самые боеспособные узбекские подразделения: пятитысячная бригада быстрого реагирования, созданная на основе Чирчикской команды специального назначения, пограничные войска, включая Термезскую речную флотилию, отряд спецназа «Ц» и отряд спецназа «ОК Ташкент».

Взлет карьеры Иноятова начался после подавления андижанского бунта. Глава СНБ, очень влиятельная фигура в узбекской иерархии, считается, также, что это именно он стоит за скандалом со старшей дочерью Каримова — Гульнарой, весь бизнес которой в одночасье изъяли, доверенных лиц отправили за решетку, а саму узбекскую принцессу отправили под домашний арест.

Что касается Рустама Азимова, то он  пожалуй, является самым высокообразованным членом правительства. Благодаря своему знакомству с функционированием рыночных механизмов, Азимов быстро сделал карьеру, оброс солидным бизнесом и прочно закрепился в команде Каримова.

Рустам Азимов

В глазах узбекской общественности, имя этого чиновника по какой-то причине несет легкий флер либерализма, хотя Азимов мало чем отличается от прочих узбекистанских руководителей, а финансовая система страны, за которую он отвечает, изрядно барахлит, свидетельством чему может служить тотальный валютный дефицит последних лет.

Современная узбекская политическая традиция склонна противопоставлять Азимова главе СНБ, но скорее всего конфликт во многом надуман. Тем более что оба они, по слухам, связаны коммерческими интересами с младшей дочкой Каримова — Лолой, которая вместе со своим супругом Тимуром Тилляевым создала одну из крупнейших в республике бизнес-империй.

На данный момент способности участников «большой тройки», договориться и определить того, кто с помпой въедет в президентский дворец, вызывают наибольшее количество дискуссий.  В первую очередь потому, что нынешний премьер и основной кандидат на вожделенный пост, очевидно, не дотягивает до дипломата и тем более до президента.

Возможно, кто-то, например Азимов, окажется лишним, и триумвират превратится в тандем, а возможно, будет реализован туркменский сценарий и место Каримова займет чиновник, находящийся сегодня на вторых и даже на третьих ролях.

Очевидные риски провала «переговорного процесса» , связаны с тем, что тонкий и ненадежный баланс сил, выстроенный узбекским президентом Каримовым, может перерасти в полноценную межклановую войну за „ташкентский трон”. И  ограничится эта война словесными противостояниями, аппаратными играми и „горячей” избирательной кампанией или  перерастет в открытый силовой конфликт большой вопрос. Тем более, что в условиях когда глобальные игроки, такие как Россия, Китай и США будут искать пути влияния на Ташкент, ставки на право преемственности будут все больше расти.

В итоге из-за стратегического положения и геополитического значения Узбекистана последствия смерти его президента и борьбы за власть могут выйти далеко за пределы страны и сотрясти всю ось Среднего и Ближнего Востока.

*Организации признаны террористическими и запрещены в России