Гонконг на глазах теряет относительную свободу от Китая

В Гонконге начал действовать закон о государственной безопасности, который фактически перечеркнул все прежние правила, по которым власть и общество жили 23 года, с момента возвращения города в состав Китая. Закон ввел уголовную ответственность за сепаратизм, подрыв государственной власти, терроризм и сговор с иностранными агентами для подрыва госбезопасности КНР. Новые правила пока остаются неясными, но судя по первым действиям КНР и правительства Гонконга, в городе станет намного больше ограничений и запретов, за нарушение которых придется заплатить довольно высокую цену. Принятие нового закона уже вызвало негативную реакцию США и Великобритании: по мнению большинства критиков, новый закон может использоваться для преследования гонконгской оппозиции и ограничения прав и свобод, которые КНР обязалась сохранить до 2047 года. В свою очередь, китайские власти утверждают, что введение нового закона необходимо для борьбы с «иностранным вмешательством в дела Гонконга» и для его сохранение как «неотъемлемой части КНР». Юрист Павел Бажанов, специализирующийся на праве Гонконга и Китая, объясняет, что теперь ждет один из крупнейших финансовых центров мира.

Зачем понадобился закон о госбезопасности?

В отличие от основной территории КНР, в Гонконге до сих пор не было специального закона о государственной безопасности, а общекитайские законы на жителей города не распространялись. Китайские власти были этим не очень довольны, потому что Гонконг обязался принять такой закон еще в 1997 году, после того, как город перестал быть британской колонией и вошел в состав Китая на правах автономии. Но отношение к этой идее в гонконгском обществе было откровенно негативным, и за 23 года существования Гонконга как специального административного района (САР) закон пытались принять всего один раз, в 2003 году, и это привело к массовым протестам.

Вновь о законе заговорили в ноябре 2019 года, после многомесячных оппозиционных выступлений и полной победы оппозиции на муниципальных выборах (она получила контроль над 17 из 18 окружных советов). Между тем, уже на сентябрь 2020 года намечены выборы в законодательный совет — парламент Гонконга, в котором пропекинские власти рискуют потерять большинство. Поэтому КНР решила вмешаться в ситуацию напрямую, чтобы заранее устранить наиболее «деструктивную» часть оппозиции и обезопасить себя даже на случай поражения.

Провести закон через гонконгский парламент было бы очень трудно, и власти КНР решили действовать обходным путем: гонконгская Конституция допускает распространение на Гонконг китайских законов, если они касаются вопросов, находящихся в ведении центра, — обороны и внешних связей. Так что в Пекине просто приняли закон «Об обеспечении государственной безопасности в САР Гонконг» (формально действующий на территории всей страны), объявили его затрагивающим оборону и международные отношения — и в тот же день включили в приложение к гонконгскому Основному закону.

Что поменяет закон?

Новый закон вводит в Гонконге уголовную ответственность за сепаратизм, подрыв государственной власти, террористическую деятельность и сговор с иностранными государствами и «силами» для совершения преступлений против государственной безопасности. Для выполнения закона государство может требовать содействия от любых учебных заведений, общественных организаций, СМИ и интернет-сервисов. Широкие формулировки закона делают уголовно наказуемыми многие протестные действия.

Например, в Гонконге теперь подпадают под запрет любые призывы к независимости — отныне они считаются сепаратизмом, который может наказываться лишением свободы на срок от 10 лет или пожизненным заключением (для организаторов), тюремным заключением на срок от 3 до 10 лет (для активных участников) или лишением свободы на срок до 3 лет (для всех остальных, кто участвует в таких протестах).

Во время прошлогодних протестов активисты многократно блокировали общественный транспорт. Теперь такие действия подпадают под определение террористической деятельности (в зависимости от тяжести обстоятельств — от лишения свободы на 3 года до пожизненного заключения). Закон вводит уголовную ответственность за «пропаганду терроризма» (для оппозиционных СМИ) и «содействие терроризму» (для всех предпринимателей и других жителей города, которые могут оказать какую-либо материальную поддержку протестам) с тюремным заключением до 10 лет.

Кроме того, закон вводит ответственность за кражу государственной тайны и сговор с «иностранными агентами» в целях причинения вреда КНР, манипуляции избирательным процессом в Гонконге, призыв к применению санкций в отношении КНР, а также «провоцирование ненависти» к КНР среди жителей Гонконга. Максимальное наказание за это преступление — пожизненный срок.

Преступными объявляются любые действия вне зависимости того, совершены ли они на территории Гонконга или за его пределами — это правило позволяет привлечь за нарушение закона любых жителей города, организации и иностранцев, где бы оно ни было совершено.

Пекинские власти позаботились и о том, чтобы самим контролировать правоприменение, а не отдавать его местным властям. В гонконгской полиции и департаменте юстиции будут созданы специальные отделы для расследования преступлений против госбезопасности, а рассматривать дела будут специально выбранные судьи — без присяжных и на закрытом заседании. Кроме того, в Гонконге создано специальное Управление госбезопасности, которое напрямую подчинено Пекину, может самостоятельно заниматься расследованием и при необходимости передавать подозреваемых в материковый Китай. Управление уже заняло отель, принадлежавший одной из китайских туристических компаний. Приняты новые правила расследования преступлений, расширяющие полномочия полиции и позволяющие вести скрытое наблюдение и прослушивание разговоров. Началось изъятие из библиотек книг, которые потенциально могут противоречить новому закону о госбезопасности. Правительство Гонконга запретило любые протестные лозунги и символы на территории учебных заведений.

Единственная условно «хорошая» новость: вопреки слухам о том, что закону могут придать обратную силу, уголовная ответственность предусмотрена только за те действия, которые были совершены с момента его вступления в силу (30 июня).

Как на принятие закона отреагировали в мире?

1 июля, сразу после вступления закона в силу, премьер-министр Великобритании Борис Джонсон объявил, что это нарушает совместную декларации КНР и Великобритании, подписанную перед передачей города Китаю. В качестве ответной меры Джонсон предложил расширить права на проживание в Великобритании обладателей специального класса паспортов для гонконгцев — так называемых British National (Overseas). Раньше владельцы такого паспорта могли посещать территорию Великобритании, но без права на постоянное проживание и работу в метрополии. Право на такой паспорт есть у всех жителей Гонконга, родившихся до 1 июля 1997 года (когда город перешел под власть Китая). Джонсон предлагает предоставить им и членам их семей пятилетние визы на пребывание в Великобритании без ограничений на работу и учебу, а по окончании этого срока — право на постоянного проживание в стране и в будущем на полноценное гражданство. Иными словами, речь может идти об эмиграции трех миллионов человек, это почти половина населения Гонконга.

Неудивительно, что в Китае очень недовольны инициативой Джонсона: там не признают существование специального британского гражданства для жителей Гонконга после перехода города под власть КНР. По мнению китайских властей, совместная декларация с Великобританией утратила силу, представляет исключительно «исторический интерес» и не дает бывшей метрополии права вмешиваться во внутренние дела КНР. Согласно этому документу, Китай до 2047 года обязан в течение 50 лет сохранять прежний уклад жизни в Гонконге и не вмешиваться в дела города. С точки зрения Великобритании и США, декларация по-прежнему действует и определяет статус Гонконга.

Возможность эмиграции также предоставила и Австралия: право на пятилетнее проживание в стране с возможностью получения вида на жительство и гражданства есть у гонконгцев, которые уже находятся в стране. Одновременно с этим Австралия приостановила договор об экстрадиции с Гонконгом из-за угрозы политического преследования и дальнейшей передачи подозреваемых в КНР. То же самое уже сделала Канада; планируют в ближайшее время США, Чехия, Финляндия и другие страны.

И наконец, США официально отказались считать Гонконг автономией, в отношении которой могут применяться правила, отдельные и более благоприятные, чем в отношении остального Китая. Прекращено применение к Гонконгу специального режима в торговле и выдача разрешения на экспорт товаров двойного назначения (ранее выданные аннулированы), отменены преференции при выдаче виз, несколько двусторонних договоров (например, об экстрадиции и выдаче осужденных) аннулированы.

В течение 90 дней после принятия закона США могут определить перечень лиц, ответственных за нарушение автономии Гонконга и ввести санкции против них и банков, которые их обслуживают. Обсуждались и более радикальные предложения — вплоть до полного запрета на въезд для всех членов Компартии Китая и их семей. А это около 20% населения КНР.

Что это значит для будущего Гонконга?

Вступление в силу закона о госбезопасности немедленно вызвало протесты в городе: несмотря на ограничение свободы собраний в связи с коронавирусом, 1 июля на улицы города вышли несколько тысяч человек. Как обычно, выступления сопровождались столкновениями с полицией. Поскольку новый закон запрещает главный лозунг прошлогодних протестов (Liberate Hong Kong, revolution of our times — «Освободить Гонконг, революция нашего времени»), на акциях стали чаще появляться пустые листы бумаги или «зашифрованный» текст этого лозунга.

Тем временем о самороспуске объявила одна из самых известных партий оппозиционного блока — Demosisto. Ее лидеры выступали за «самоопределение» Гонконга и поддерживали введение США санкций против китайских чиновников, ответственных за нарушения прав человека в Гонконге (теперь это стало преступлением).

Тем не менее, 11 и 12 июля в Гонконге прошли предварительные выборы, на которых оппозиция определяла единых кандидатов на выборах в законодательный совет. Несмотря на угрозы (по заявлениям представителей КНР и гонконгского правительства, проведение праймериз может нарушать новый закон) и противодействие полиции (перед голосованием она провела обыски в организации, ответственной за их проведение), праймериз прошли довольно успешно: на них проголосовали более 600 тысяч зарегистрированных избирателей — больше половины от тех, кто обычно голосует за оппозицию. Теперь противники Пекина надеются получить большинство в парламенте и добиться отставки прокитайского главы города Керри Лам. Правда, по ее словам, попытки оппозиции противодействовать инициативам правительства также могут считаться нарушением закона о госбезопасности.

Теперь в городе ждут не новой вспышки сопротивления, а оттока населения, особенно высококвалифицированных специалистов. И это при том, что гонконгским фирмам вскоре станет сложнее привлекать сотрудников и из основной части Китая. Раньше они платили местные налоги и игнорировали более высокие китайские, но теперь налоговые службы стали действовать строже, так что такой способ минимизации расходов больше не сработает. А поскольку Гонконг остается одним из самых дорогих городов для экспатов, уровень дохода в материковом Китае может оказаться выше, и уезжать оттуда особого смысла не будет.

Наконец, сейчас 70% иностранных инвестиций в Китай поступает через Гонконг, но все может быстро измениться. Иностранный бизнес, работающий в городе, может постепенно переместиться в новые центры притяжения: для ведения бизнеса с Китаем при прочих равных (с учетом новых ограничений, наложенных США) удобнее иметь штаб-квартиру в основной части страны. Если же в Гонконге располагается штаб-квартира большой региональной корпорации, то другой город в Азии может оказаться значительно привлекательнее.

Правда, Гонконг может сохранить привлекательность для самого китайского бизнеса, поскольку после начала торговой войны с США он остался единственной полностью дружелюбной для него площадкой среди крупнейших мировых финансовых центров — в отличие от Нью-Йорка и Лондона. Но это только ускорит процесс «китаизации» города. В результате превращение Гонконга в обычный китайский город может закончиться задолго до 2047 года, когда формально истечет полувековой период после перехода мегаполиса под власть КНР. О лозунге «одна страна — две системы», под которым происходило объединение, все реже вспоминают уже сейчас.

Источник