Щит царства человеческого: Ночной Дозор

Одним из ключевых символов саги Мартина «Песнь льда и пламени» несомненно стала Стена. Зримое олицетворение стихии льда, поставленной на службу человечеству, и рубеж, отделяющий рациональный мир людей от таинственного, полного неизмеримых ужасов и потрясающих чудес, Застенья.

В прошлой статье мы рассказали о географических параллелях мира Вестероса и о вале Адриана — историческом прототипе стены. Но стена хоть и волшебна, но без Дозора она не более чем много-много скреплённого магией льда. Поэтому эту часть мы посветим историческим параллелям связанным с «Ночным дозором» .

И если на идею Стены Мартина вдохновил вал Адриана, то идея Ночного Дозора определённо имеет несколько иные корни. Римские стены охранялись обычными легионерами, не составлявшими особый орден, имевшими жён и детей и более чем активно и регулярно участвовавшими в мятежах и переворотах, сотрясавших Римскую империю.

Куда более вероятным прототипом для Дозора могли послужить духовно-рыцарские ордена средневековья, возникшие в Палестине в эпоху Крестовых походов.

Несколько благородных рыцарей, людей истинно верующих и богобоязненных, выразили желание жить в строгости и послушании, навсегда отказаться от своих владений и, предав себя в руки верховного владыки церкви, стать членами монашеского ордена. Среди них первыми и наиболее знаменитыми были Гуго де Пейн и Годфруа де Сент-Омер. Поскольку у братства не было пока ни своего храма, ни жилища, король предоставил им временное убежище у себя во дворце, построенном на южном склоне Храмовой горы.

Так пишет об основании ордена Тамплиеров Вильгельм Тирский — летописец и историк XII века.

Рыцари католических орденов

Возникнув как обычные монашеские ордена, рыцарские ордена, тем не менее, достаточно быстро обрели военизированный характер, включавший также задачи охраны паломников и церковных владений на Святой Земле.

Впрочем, с этой параллелью тоже не всё гладко. Если замкнутость, принятие обетов, в том числе безбрачия и бедности, равно как и служение некоей высшей цели у духовно-рыцарских орденов с Ночным Дозором общие, то практика комплектования последнего преступниками и всяческим отребьем аналогов не находит. Ордена были именно рыцарскими, то есть предполагали достаточно высокий статус своих членов, и абы кого туда не брали, не говоря уже об отсылке в них маньяков и явных висельников. Полноправными братьями там становились только дворяне, а люди попроще занимали преимущественно посты слуг и оруженосцев — «сержантов».

А вот организационная структура Дозора (стюарды, начальники замков, лорды-коммандеры) — это как раз орденское. В них тоже существовала разветвлённая система званий и должностей, включавшая командиров разных рангов, наместников замков и территориальных отделений, хозяйственников и так далее. Даже не сражающиеся монахи орденов имеют свой аналог в лице мейстеров. Однако общая атмосфера в орденах была совсем иной, чем в Дозоре: они всегда оставались достаточно привилегированными и аристократическими организациями, не брезговавшими также финансовой и экономической деятельностью (тамплиеры в какой-то момент стали одной из крупнейших кредитных организаций Европы). Ордена владели огромным имуществом, состоявшим из пожертвований как членов ордена, так и влиятельных покровителей (многие короли дарили орденам земли и замки), а иногда даже становились самостоятельными государствами — как Тевтонский или Мальтийский ордена.

Всё это достаточно далеко от быта и нравов Ночного Дозора, где в основном служили приговорённые к казни преступники, неудавшиеся придворные интриганы и отосланные куда подальше неудобные наследники.

Вообще, идея комплектовать войска или военизированные организации отбросами общества встречалась достаточно редко: это не совсем те люди, которым хочется доверить свою защиту. Впрочем, в Китае существовала поговорка (иногда приписываемая Конфуцию): «Из хорошего железа не делают гвоздей, из хороших людей не делают солдат». Но это обусловлено во многом тем, что военная служба в Китае исторически не была престижной — карьера гражданского чиновника всегда стояла выше военной, а уж в рядовые солдаты часто старались брать разве что тех, кто нигде больше не смог пригодиться. Во многом поэтому китайцы в течение почти всей своей многотысячелетней истории охотно принимали на службу различных «варваров», и вооружённые силы Срединной Империи в отдельные периоды состояли наполовину и больше из представителей различных соседних племён и народностей.

Фреска в мавзолее принцессы из династии Тан

Собственно же китайская армия изначально формировалась за счёт системы военных поселений — фубин. Жившие там крестьяне получали налоговые льготы в обмен на необходимость нести службу в случае войны. В эпоху империи Тан была предпринята попытка создания постоянной армии за счёт формирования профессионального военного сословия, где военная служба переходила бы по наследству, а система фубин была постепенно упразднена. Однако эта армия в итоге оказалась чрезмерно склонной к мятежам и плохо контролируемой двором, а генералы превратились фактически в самостоятельных князьков, имевших собственные дружины и воевавших с центральной властью и друг с другом. Поэтому при династии Сун вернулись к комплектации армии простолюдинами, но без организации военных поселений — преимущественно нанимая их с выплатой жалования. При этом армия зачастую рассматривалась как средство борьбы с перенаселением и безработицей — туда собирали «лишних людей» и даже амнистированных преступников, чтобы те не бунтовали от голода и не разбойничали на дорогах. Армия получилась огромной, дорогостоящей в содержании, но не слишком боеспособной — сказывался недостаток хорошей конницы, способной противостоять кочевникам. Да и склонности к бунтам, равно как и к разбою на больших дорогах (благо оружие под рукой), это ничуть не убавило.

Впрочем, не думаю, что именно особенности формирования китайских средневековых армий могли быть прототипом Ночного Дозора. Куда более традиционными примерами «уголовных» организаций принято считать прусскую армию и британский флот XVIII века — the sea and gallows refuses none (виселица и море каждого примут), как писал Мелвилл. Впрочем, интриганов и наследников мы и здесь не найдём.

Илл. Антона Ломаева к роману «Моби Дик, или Белый кит» Германа Мелвилла

Европейские армии и флоты этого периода традиционно формировались путём вольного найма добровольцев. Но рост государств и укрепление власти абсолютных монархов требовали всё бо́льших и, что хуже, постоянных армий. Если в XVII веке армия нанималась, грубо говоря, под конкретную войну, что, с одной стороны, уменьшало расходы казны на её содержание, а с другой — увеличивало количество добровольцев, желавших подзаработать за счёт военной добычи и грабежа, то переход к регулярным армиям всё изменил. Теперь солдата ждали не рискованные, но оплачиваемые военные кампании, заодно позволявшие разжиться за счёт мародёрства и грабежа, а постоянная и весьма тяжёлая служба.

Прусские гренадеры в бою

В общем, проблема поиска рекрутов стала непрекращающейся головной болью для любой армии. Для Пруссии, где армия служила единственным гарантом собственной независимости (страна была небольшой, лишённой удобных естественных препятствий на границах и окружённой сильными и воинственными соседями), боль была особенно сильной. Аналогично и с британским флотом, который постепенно становился самым большим в мире.

В этой ситуации требования к желающим служить добровольцам снижались, а на ситуацию, когда эти добровольцы попадали на службу, скажем так, не совсем добровольно, смотрели сквозь пальцы. Однако и здесь массового притока уголовников всё же не было. Скорее, можно говорить о насильственной вербовке бедняков, которых обманом или силой заставляли подписывать контракты. Всё это порождало совершенно вопиющие злоупотребления.

Офицеры хватали подходящих людей где попало и принуждали их побоями записываться в рекруты. Или же поручалось местным властям поставлять в полки известное число людей из своего округа. Произвол оскорблял всякое чувство справедливости и наносил страшный вред стране. Естественными последствиями являлись злоупотребления и взяточничество. Офицеры и полковники пользовались своим правом набирать рекрутов для вымогательства и снова отпускали набранных за взятку.

Особого желания служить эти люди, вполне ожидаемо, не демонстрировали, что и порождало необходимость жестокой палочной дисциплины, с суровыми телесными наказаниями за малейшие проступки, и постоянной борьбы с дезертирством. Флоту было проще: в море с корабля не убежишь, а в порту ненадёжных людей на берег можно не отпускать. Что до прусской армии, то там существовало вполне официальное предписание, требовавшее по возможности в лесах лагерем не становиться, а при движении по лесистой и пересечённой местности — конвоировать пехоту гусарской кавалерией на предмет отлова разбегающихся солдат. Для офицеров же выпускались циркуляры подобного, например, содержания:

Поколику Его Королевское Величество изволили также усмотреть, что большинство офицеров в их гарнизонах предаются толикой лености и даже не ознакомились с окружающей их гарнизон местностью, что, однако, знать каждому офицеру весьма полезно на случай его пошлют в розыск за дезертиром, Его Королевское Величество повелеть соизволили командирам полков разрешать отпуска офицерам, примерно на один день, дабы они ознакомились с пересеченной местностью и точно изучали все теснины и узкие, пролегающие в выемках дороги и т. п., что должно иметь место во всех гарнизонах всякий раз, как полки меняют свои квартиры.

Ситуацию усугубляло то, что значительная часть состоятельных граждан была в принципе избавлена от принуждения к военной службе. Господствовало мнение, что горожане, торговцы и другие подобные категории людей больше пользы принесут государству своим трудом, нежели военной службой. А основной вербовочный контингент составляли именно социальные низы.

Легионеры эпохи Мексиканской авантюры

Однако и это не совсем то, что мы видим в Ночном Дозоре, который по идее комплектации напоминает скорее нечто тюремно-каторжное, в духе отсылки британских преступников в Австралию, нежели какую-либо реальную военную структуру в истории. Впрочем один близкий аналог все же есть. Ну, точнее, аналог репутации. Речь о Légion Étrangère — французском Иностранном легионе.

Создан он был королём Луи-Филиппом в 1831 году на основе того, что ещё оставалось от старых иностранных полков французской армии (ирландских, швейцарских и немецких), воевавших за роялистов и затем вошедших в армию восстановленных на престоле Бурбонов, и предназначался для завоевания Алжира. Одной из причин его создания стало желание монарха сплавить куда-нибудь подальше скопившуюся в Париже массу «нежелательных иностранцев» — различных иммигрантов со всей Европы, как правило не имевших работы и особого желания ею заниматься. Посему практически тут же был принят закон, по которому легион мог использоваться только за пределами Франции. Идея заключалась в том, чтобы убить сразу двух зайцев: получить войска для колониальной войны и одновременно избавиться от не слишком законопослушных обитателей страны. По этой же причине кроме иностранцев в легион набирали и французов, имевших те или иные проблемы с законом. Согласно традиции, прошлым желавшего поступить на службу добровольца принципиально не интересовались, и даже настоящего имени его не спрашивали.

В дальнейшем ситуация несколько изменилась, но в целом традиции легион сохранил. Однако и он не оказывается точной копией Ночного Дозора: принудительно туда никого не отправляли. Так что придётся всё же признать, что полных аналогов описанного Мартином ордена хранителей Стены мне в истории отыскать не удалось.

Подводя итоги, могу сказать, что хотя прототипы мартиновских образов и видны, но авторские талант и воображение успешно превращают их в нечто совершенно новое и оригинальное.

Стена — отнюдь не вал Адриана, а Ночной Дозор — не Мальтийский орден и не Иностранный легион. С другой стороны, всегда интересно видеть корни тех или иных образов и следить за их развитием.

Источник

Предыстория рождения Джона Сноу. Сюжет «Игры престолов» который необходимо знать