EN
Что станет с «Исламским государством» после освобождения Мосула и Ракки?
Главные оплоты «Исламского государства» (ИГ) в Ираке и Сирии — Мосул и Ракка — сейчас параллельно осаждают иракские правительственные силы и сирийско-курдское ополчение при поддержке коалиции США. Однако о победе над ИГ говорить рано, группировка по-прежнему контролирует значительные территории двух стран. Эксперты убеждены, что террористы вряд ли возьмут реванш и усилят свои позиции, но их деятельность продолжится в формате партизанской борьбы.
ИГ в Ираке
До победы над запрещенным в России «Исламским государством» в Мосуле остались считанные дни, прогнозируют иракские военные. Под контролем боевиков остается небольшая территория города на западном берегу реки Тигр. В четверг высокопоставленный представитель возглавляемой США международной коалиции, которая поддерживает иракские силы с воздуха, оценил размер контролируемых ИГ земель в Мосуле в 250 кв. км.
В конце мая правительственные войска приступили к захвату последнего анклава ИГ в Мосуле: это его центральная часть — Старый город — и прилегающие к нему районы. За счет своей планировки — маленькие узкие улочки с близко расположенными друг к другу домами — эти районы являются самыми труднодоступными для правительственных сил. В них остались преимущественно иностранные боевики (военные оценивают их число не более чем в 300 человек) с мощной обороной.
Террористы используют снайперов, которые имеют приборы ночного видения, что значительно усложняет продвижение военных. Между домами в центральной части города боевики вырыли дыры, из которых обстреливают иракскую армию из минометов. Чтобы осложнить работу воздушной военной разведки, боевики застелили многие улицы большими полотнами ткани.
Победа над ИГ в Мосуле имеет для иракских властей больше тактическое значение, чем стратегическое. Город с 2014 года являлся главным оплотом ИГ в Ираке, на операцию по его освобождению были брошены все силы иракской армии.
При этом под контролем группировки все еще остаются значительные территории Ирака, к освобождению которых, как ожидается, правительственные силы приступят после захвата Мосула.
Боевики ИГ контролируют всю юго-западную часть провинции Найнава (Мосул является административным центром), которую они захватили в июне 2014 года. Под их контролем также остается значительная часть граничащей с Сирией провинции Анбар, а также богатая нефтью провинция Киркук, населенная преимущественно курдами.
Террористы продолжают удерживать город Таль-Афар к западу от Мосула, город Ана, часть районов Рутбы и пограничный переход Каим в Анбаре, часть территорий западной провинции Рутба, город Хавиджа и около пятисот деревень в Киркуке.
Реванша не будет
Ранее командиры пешмерга сообщали, что освобождение Хавиджи должно было предшествовать операции по освобождению Мосула. «Предварительно были договоренности с командованием иракской армии, чтобы провести эту операцию в первую очередь. Мы составили совместный план. Все было согласовано: кто и где наступает. Но иракское командование забраковало наступление», — рассказывал представитель пешмерга майор Сартип Отман.
Теперь курды рассчитывают, что правительственные силы начнут наступление на Хавиджу после захвата Мосула. Однако в начале июля официальный представитель пешмерга сообщил курдскому изданию Rudaw, что планы иракского руководства расходятся с курдскими ожиданиями.
По его словам, после Мосула власти хотят начать военные операции против ИГ в Таль-Афаре и в провинции Анбар, а уже потом перейти к освобождению Хавиджи.
Собеседник издания уточнил, что пока официальных договоренностей нет, но представители международной коалиции на встрече с представителями пешмерга дали им понять, что Хавиджа не является первостепенной целью для правительственных сил.
При этом курды убеждены, что операцию по освобождению Хавиджи от ИГ откладывать нельзя, так как присутствие террористов в этом районе представляет опасность для административного центра провинции — города Киркук, всей мухафазы в целом, а также всему Ираку.
Так как в Ираке все еще остаются территории, полностью подконтрольные ИГ,в дальнейшем это может привести к реваншу террористов. Однако начальник отдела исследований ближневосточных конфликтов Института инновационного развития, эксперт Российского совета по международным делам Антон Мардасов считает, что этого не произойдет.
«О реванше ИГ в краткосрочной перспективе речи не идет. Тем не менее халифат имеет присутствие во многих провинциях, в том числе в Багдаде — в районе так называемого Багдадского пояса, причем теракты в столице устраиваются не только смертниками, маскирующимися под торговцев, но и с помощью автомобилей, начиненных взрывчаткой, которым удается миновать многочисленные КПП. Причина — коррупция и использование дорогих авто, которые зачастую не проверяют».
Он добавил, что сейчас активизируются так называемые «спящие» ячейки ИГ в уже освобожденных от террористов районах, например в Восточном Мосуле.
«Причем наивно полагать, что все боевики, заблокированные в Мосуле, были уничтожены — части из них так или иначе удалось выйти, имея своих агентов в рядах полиции, контртеррористической службы, армии. Подкуп и подземные тоннели — уже обычная практика по выходу из окружения, хотя ее также не надо переоценивать», — отметил востоковед.
Мардасов предположил, что следующей целью правительственных сил в Ираке все же станет Хавиджа, где ИГ находится на «легальном» положении и все еще действуют административные службы халифата. При этом эксперт предупредил, что бои за Хавиджу могут спровоцировать виток напряженности между курдами и Багдадом, который ИГ может использовать в свою пользу. В сентябре этого года в Иракском Курдистане, который сейчас имеет статус автономии в составе Ирака, пройдет референдум о полной независимости. Курдские власти хотят включить Киркук в состав территории, на которой будет проводиться голосование, но власти Ирака не признают его частью Иракского Курдистана.
«Партизанская война будет длиться еще долго, то есть ИГ там перейдет к повстанческой практике и будет в таком статусе и восприниматься местным населением», — считает эксперт.
Борьба против «крестоносцев» не прекратится
Освобождением от ИГ сирийского оплота ИГ — города Ракки — занимается сирийско-курдский альянс «Демократические силы Сирии» (SDF) при поддержке коалиции США. Сейчас ополченцы контролируют около четверти города. Террористы захватили Ракку в июле 2013 года, до недавнего времени считалось, что именно там расположена штаб-квартира ИГ и основные объекты группировки.
Однако в середине июня агентство Associated Press со ссылкой на американских чиновников сообщило, что боевики перенесли свою штаб-квартиру из Ракки в город Эль-Меядин в соседней провинции Дейр-эз-Зор. По словам собеседников агентства, за последние месяцы туда перебрались многие командиры группировки из осаждаемых Ракки и Мосула.
Эль-Меядин находится на правом берегу Евфрата, приблизительно в 40 км от города Дейр-эз-Зор — административного центра одноименной провинции, недалеко от иракской границы. Получив информацию о переносе штаб-квартиры ИГ, международная коалиция приступила к нанесению авиаударов по новым позициям террористов, однако военная кампания коалиционных сил по-прежнему сосредоточена на Ракке и Мосуле.
В Сирии джихадисты ИГ по-прежнему контролируют районы на севере и северо-востоке провинции Хомс, юго-восток провинции Хама, а также практически всю территорию провинции Дейр-эз-Зор. В ней сирийские военные контролируют лишь небольшой анклав, прилегающий к Евфрату, и уже несколько лет находятся в осажденном положении в окружении ИГ.
Именно Сирийская пустыня — провинция Дейр эз-Зор и прилегающая к ней иракская провинция Анбар — является главной проблемой с точки зрения борьбы с ИГ, уверен Мардасов.
По его мнению, там группы боевиков могут действовать довольно свободно как минимум несколько лет.
«Вероятно, через месяц-другой Ракка будет взята под контроль SDF и операции сместятся в Дейр эз-Зор, где на восточном берегу Евфрата будут действовать курды и арабы, на западном, если дойдут, иранские отряды и сирийская армия. Как они будут действовать, как осуществлять фильтрацию населения и кто будет контролировать территории арабских суннитских племен — принципиальные вопросы с точки зрения контртеррористической борьбы и реинкарнации ИГ», — говорит эксперт.
При этом он отметил, что к территориальным потерям руководство ИГ готовилось еще в 2015 году: создавалось параллельное командование, реальные руководители, которых видело ограниченное число людей, были перемещены в сеть подземных тоннелей на сирийско-иракской границе или за пределы Сирии и Ирака.
«В пропагандистских материалах с мая 2016 года начала проводиться идея, что Ракка и Мосул будут потеряны, но с этим борьба против «крестоносцев», «рафидитов» (шиитов) и т.д. не прекратится.
Отсюда — расширение зоны действия халифата во многих странах, включая Иран, работа на устойчивость бренда организации», — объяснил Мардасов.
Учитывая разрушения инфраструктуры, озлобленность населения из-за потери своих близких, погибших от авиаударов, и этноконфессиональных дисбалансов, почва для возвращения организации в том или ином виде в Сирии и Ираке в дальней перспективе практически подготовлена, считает эксперт. На поддержание бренда ИГ также будут работать действия сторонников организации в десятках других стран — диверсии и теракты, осуществляемые симпатизирующими ИГ группами радикалов и одиночками, заключил эксперт.